Глава 13. О том, что во время полета над Землей в реактивном самолете снятся чудны́е сны.

 

 

06:05. 9 октября 2012 года. Борт личного самолета А.Л.Гумилева.

 

Самолет уже был в воздухе, когда бортпроводник принес телефон.  Звонил Санич. Первым решением было вернуться, уж больно неожиданной была смерть заместителя Олега. Но Робокоп успокоил, сказал, что сам разберется и все выяснит. Тем более, на первый взгляд - это был несчастный случай.

Андрей попросил стюарда принести воды и таблетку снотворного. Он хотел выспаться и поработать непосредственно перед встречей с китайскими партнерами. На столике лежала стопка папок с неотложными делами. В глаза бросилась красная папка Санича. В ней было всего несколько листов. По телефону Олег ничего не сказал, поэтому к ней Гумилев и потянулся.

- То, что надо, - решил он, - как раз, пока не уснул.

 

В папке действительно находилось несколько листов. Но их содержание отвлекло Гумилева от стакана воды и таблетки.

Санич, как всегда, кратко докладывал, что за последние дни Бунин отправлял по неизвестному адресу информацию, не поддающуюся расшифровке. Проверял счет в банке. Спецы Робокопа вскрыли файлы с выписками по счету Бунина и выяснили, что он обладает весьма внушительной суммой. Уже более полугода на счет регулярно поступают 4-х и 5-тизначные суммы в евро.

Складывалось впечатление, что Бунин продает информацию за серьезные деньги. Гумилев ощутил прилив адреналина и нарастание паники - Степан в курсе всех работ, которые ведет компания!

 

- Это только подозрения, - одернул себя Андрей, - вернусь, разберемся. Мы с Евой знаем Степана не год и не два. Знали, - со вздохом поправил себя Андрей, уже несколько лет, как о Еве не было известий. За эти годы в его жизни были и другие женщины, но ни одна не могла занять место Евы в его сердце. Гумилев захлопнул папку и, подумав, встал и убрал ее в портфель – слишком важной была информация в ней.

 

На столе лежала еще одна папка от Санича. Андрей обнаружил в ней справку по Ильину.

Выпил снотворное. Поудобнее устроился в кресле и стал просматривать материалы по химику.

Материалов, как и предупреждал Олег, было немного.  «Покров» особо отметил факт подготовки проекта докладной Президенту о необходимости развертывания промышленной добычи рения на Курилах. Докладная уже была готова накануне встречи Осокина с Ильиным и «ожидала» резолюции вице-премьера. Сам факт подготовки документа, который будут докладывать, минуя премьера, уже говорил о его исключительности. Однако после встречи о докладной даже не вспоминали.

- Рений, - засыпая, подумал Андрей. Листы, шурша, упали на пол. Глава компании погрузился в глубокий сон.

 

 

Борт самолета. Сон Андрея Гумилева.

 

«Как здорово ходить «по морю яко посуху»! - Андрей с восхищением смотрит, как его ступни, вызывая едва уловимые всплески, наступают на поверхность воды. Босые ноги чувствуют и жидкость и упругость поверхности одновременно. Они идут под руку с Ильиным по бесконечной поверхности моря.

- Смешной Вы, право, Андрей Львович, какое же это море - это Мир.

 

Одеты они во что-то невообразимое - тела скрыты колеблющейся дымкой, из которой нелепо торчат голова, кисти рук и босые ступни ног.

- Ногти бы постриг, - глядя на пальцы Ильина, подумал Андрей.

- Сам такой три раза, - раздается в голове насмешливый голос химика. И действительно, глядя на свои не очень ухоженные ноги, Андрей почувствовал, что краснеет. Покраснело и все вокруг.

- Да полно Вам, Андрей Львович, - Ильин морщит лоб, и ступни Гумилева становятся похожи на рекламу крема для ухода за ступнями ног. Розовые, гладенькие, с аккуратно постриженными ногтями.  Андрея аж передернуло.

 

- Если не нравится, верну все на место. Кстати, и сами можете все это делать. Это совершенно не трудно. Важно только осознать, куда и с какой силой направить волну. Одним словом, создать вектор, нет, скорее «векторного ежика».

Ильин замолчал и стал растворяться. Теперь Андрей в одиночестве плыл в колеблющемся мареве.

 

Голос Ильина продолжал звучать в его голове.

- Андрей Львович, а Вам никогда не приходило в голову, что наша Вселенная подобна океану. Исходя из волновой теории строения элементарных частиц, которая рассматривает их как комбинации различных видов электромагнитных волн, следует вывод, что и атом – сгусток колеблющегося электромагнитного поля, от атома – к веществу и так далее, и так далее. И уже, галактики – это циклопические волны-цунами, а планетарные системы – рябь на их поверхности, листик на дереве – едва уловимое завихрение и так далее до самых крошечных элементарных частиц. И человек – такой же сгусток поля, возможно единственное существо, которое находится в центре этого бесконечного величия и при этом в состоянии осознать это Величие и Бесконечность. Я не очень пафосно изъясняюсь? А, Андрей Львович?

- Что Вы, что Вы! Уважаемый Кирилл Иванович! Проще некуда – съязвил Гумилев. - Только мы-то с Вами, и наши ногти на ногах здесь причем?

- А притом еще, что если всем этим волнам придать верное направление и силу, то можно создать любой объект, в окружении любого пространства. И свойства этому объекту придать самые «сказочные». Главное, инструмент иметь, способный этими волнами управлять подобно музыкантам.  Каждый из них с помощью своего музыкального инструмента создает отдельный звук. А дирижер уже, по мановению своей «волшебной» палочки, лепит из этих звуков пространство симфонии.

 

Я, Андрей Львович, всю свою сознательную жизнь катализаторами занимался, все химические процессы ускорял, а недавно понял, все можно сделать сразу, и без них. Достаточно правильно сгенерировать волновую картину результата процесса, и он сам пойдет стремительно и в нужном направлении. Думаю, мозг нам и дан в качестве органа, который должен генерировать волновую картину. Недаром, он позволяет нам сразу представить образ готового результата – цели, к которой  необходимо стремиться. Еще немного поднапрячься, и мысль начнет материализоваться. Было время, когда отдельные люди владели магическими практиками, которые создавали волновую картину в соответствии с желаемой целью. Мореходам – дул попутный ветер, путешественник – легко общался с аборигенами на их родном языке, раненый – своими глазами видел, как затягиваются его раны. Благодаря этим знаниям люди и стали теми, кто они есть. Но, поверьте, Андрей Львович, вся эта магия – банальные костыли. Подпорки для несовершенного человеческого тела. Тела, не отягощенного настоящим Разумом.

 

Неожиданно разглагольствования Ильина на фантастические темы прекратились.

- Наверное, в каждом из нас живет Манилов, - подумал про себя Гумилев, - ведь хороший дядька этот Ильин, а туда же, - «нам Разум дал стальные руки-крылья…». Андрею стало смешно. Он представил себе Ильина, который пытался взлететь, размахивая огромными крыльями.  Крылья были металлические и с невероятным грохотом высекали из асфальта снопы искр.

- Господин Гумилев, совесть-то имейте. Я Вам, например, ничего к телу не приделывал, разве что ноги в порядок привел, - раздался в голове обиженный голос Ильина. – Нет, чтобы о чем-нибудь более приятном подумать.

 

Окружающий мир преобразился. Теперь Гумилев шел по Ленинскому проспекту. Вернее, в голубой дымке, под его ногами появился серый асфальт, но он уверен, что это асфальт знакомого с детства Ленинского проспекта. Проспект был относительно чистый – окурки и пятна попадались нечасто. «Где же дома? – вопрос возник одновременно с вырастающими вдоль дороги серо-коричневыми  стенами зданий в стиле сталинского ампира. Проявлялись окна, деревья, мимо Андрея побежали по асфальту машины. Появились люди…

 

- Ну вот, Андрей Львович, как Вы здорово все умеете. Даже без специальных инструментов. Вы, батенька, талант. И запомните, нет ничего невозможного – главное поверить в себя, в свои силы и осознать себя частью Вселенной, самостоятельной, но частью. Придет время, и Homo Sapiens, по-настоящему  Sapiens, с большой буквы Sapiens, станет еще и Liber и выбросит эти костыли за ненадобностью. А пока, Андрей Львович…

 

Окружающий мир опять начал колебаться, растворяясь в жемчужном дрожащем тумане…

- Андрей Льво-ови-ич! – голос стюарда и легкое потряхивание за плечо заставили Гумилева открыть глаза.