ГЛАВА 13. О том, что каждый может получить магические дары, но не каждый может применить их во благо.

   

 

 

21:30. 21 ноября 2012 года. Москва. Квартира, арендованная посольством КНР, для специальной категории командировочных.

 

Горячая ванна расслабляла тело и позволяла отключиться от повседневной суеты, сосредоточиться на конкретной проблеме. Веки закрытых глаз подрагивали в такт музыке. Традиционная китайская музыка всегда ассоциировалась у него с дождем. Под звонкие отрывистые звуки янциня[1] всегда представлялась гладь тихого пруда, на которой разбегаются круги от тяжелых редких капель - предвестников летнего ливня. Короткий миг, когда слышишь удар каждой капли, упавшей с небес, а если не слышишь, то видишь рождение и разбегание крохотных волн на зеленой воде. Сторонний наблюдатель никогда бы не подумал, что безучастное спокойствие, восковой маской, лежащей на желтоватом лице китайца, скрывает бурю страстей, в вихре которой смешались неутолимая жажда власти и нечеловечески пьянящее желание причинять боль, убивать. Чену казалось, что эти страсти раскалили его изнутри, заставляя закипать воду, в которой недвижно плавало его тело. Ни что не приносило ему такого удовольствия, как возможность причинять кому-то страдания. Тело содрогалось от сладострастных судорог, когда его руки опускались в теплую кровь жертвы. Но он не был безумным маньяком, готовым на все, чтобы удовлетворить свою страсть. Его цель была ВЛАСТЬ. Этой цели Чен подчинил свою волю, недюжинный изворотливый ум, силу каждой клетки своего организма. Подобно акуле, которая устремляется на запах единственной капли крови упавшей в воду за многие километры, китаец мчался в разные концы земного шара, улыбался, обольщал, лгал, убивал ради одного – сделать еще один шаг к ВЛАСТИ. АБСОЛЮТНОЙ ВЛАСТИ! Удовлетворению жажды сжать в своих руках окровавленное сердце этой планеты, приюта сомна жалких и слабых муравьев-людишек, была посвящена его жизнь.

 

Он никогда не верил в Бога, он не верил в души предков, он верил только в себя и в свою исключительность. Но сегодня с ним произошло событие, которое поколебало его уверенность в отсутствии потустороннего мира. Сегодня он видел то ли ангела, то ли призрак. Призрак разговаривал с ним. Призрак оставил ему Дар, счастье обладания которым Чен испытал пару часов назад. Крошечная металлическая фигурка Морского конька. Он протянул руку и взял ее с края ванной. Металл обжег руку холодом, электрическое покалывание приятно наполнило мокрую ладонь. Память вернула его на пустынную московскую улицу, где в желтом свете фонаря корчилась, хрипя, человеческая фигура. Хотя, уже не человеческая. Комок окровавленных тряпок, из которого торчало несколько осколков костей. Все, что осталось от спешащего домой пожилого мужчины. Чен не выбирал жертву, ему было все равно, кто первый испытает на себе мощь артефакта.

 

Больной жене несчастного сообщат на следующий день, что ее муж попал под машину, которая уехала с места происшествия. В отделении ей отдадут даже содержимое кошелька мужа - бомжи, которые наткнулись на останки, не рискнули разбирать кроваво-тряпичное месиво.

 

Чен вглядывался в металл магического предмета, словно пытаясь проникнуть в его суть, впитать его мощь, его чудовищную и жестокую силу. Непроизвольная улыбка обнажила большие острые клыки китайского «профессора».

 

С видимой неохотой он положил Конька на место и окунулся с головой в мыльную воду. В дверь позвонили. Чен вспомнил, что на это время договорился с  атташе по культуре о встрече. Выскользнул из ванны, накинул махровый халат и открыл дверь.

 

- Извините, господин Чен, но я пришел вовремя, - извиняющимся тоном промямлил сотрудник посольства.

 

- Это Вы меня извините, господин Хо, - широкая улыбка скрывала нестерпимое желание еще раз поэкспериментировать с предметом. Тем более, что он сейчас приятно холодил руку, - что-то меня разморило, и я задремал прямо в ванной.

 

Лицо гостя приняло участливо-подобострастный вид. - Это очень опасно, будьте осторожны, господин профессор.

 

- Извините, что не приглашаю Вас в комнату, у меня беспорядок. - На большую учтивость у хозяина не осталось сил, и он сразу перешел к делу. - Не могли бы Вы передать пакет мне прямо здесь?

 

Атташе засуетился, расстегнул замки старомодного портфеля и достал из его недр тонкий бумажный конверт. Не успел хозяин вскрыть его, как из портфеля появилась тонкая потрепанная тетрадка.

 

- Господин Чен, распишитесь, пожалуйста, в получении, - вновь промямлил дипломат и указал место, где надлежало оставить свой автограф, - извиняюсь, но таков порядок.

 

Чен расписался и хотел, было, открыть дверь, чтобы выпустить посетителя, но тот покачал головой:

 

- Я должен убедиться, что Вы прочитали и уничтожили письмо. Сожгли, - пояснил он, прочитав в глазах Чена вопрос.

 

Когда хозяин прочитал письмо и сжег его в раковине, посетитель, прежде чем попрощаться, задал странный вопрос:

 

- Господин Чен, а, что, в Поднебесной новая мода - носить разноцветные линзы?

 

- Почем я знаю, - занятый своими мыслями пробурчал хозяин, - прощайте, - и выпроводил гостя за дверь.

 

Заглянув в ванную комнату, потушить свет, он вскользь взглянул в зеркало. Что-то изменилось в лице, но что он понял не сразу. Его глаза изменили цвет: один стал зеленым, другой - голубым. Но раздумывать об этом, у него не было времени. То, что он увидел на паре листов, привело его в замешательство. На одном листе были две фотографии, на которых был зафиксирован Чен вместе с Михаилом Борисовичем Белениным во время их встречи в загородной резиденции олигарха. В комментариях было отмечено, что оборудование, установленное в доме Беленина, не позволяет записывать звук, а видео аппаратура посольства смогла скопировать полностью. Про себя Чен подумал, что посольские специалисты просто могли скрыть от него, что им известно содержание его беседы с олигархом. От этой мысли ему стало не по себе. Если руководство Китая узнает, о его связях с Белениным и Шмитке, потянет за собой информацию о Четвертом Рейхе, а это уже неминуемый конец Братству Небесного Огня, да что «Братство»! Поднебесная не потерпела бы такого самоуправства у себя под боком и стерла бы Чена «в порошок». «И Конек не поможет», - тоскливо подумал Чен.

 

Другой листок содержал часть электронной переписки одного из сотрудников в аппарате президента России, из которого следовало, что Президент дал указание ФСБ взять под контроль деятельность Беленина. В письме указывалось, эта информация получена из перехвата информации, собираемой и анализируемой американской системой PRISM в интересах АНБ.

 

- Проклятье! – не сдержался китаец и тут же осекся, - без сомненья помещение было оборудовано средствами видео-наблюдения и подслушивания.

 

Главное было не подавать виду, держать себя в руках и делать вид, что ничего не произошло. Он медленно прошел в ванную комнату, тщательно привел себя в порядок. Заказал по телефону машину и, когда, водитель позвонил, что машина подана, взяв небольшой портфель, навсегда вышел из этой квартиры.

 

 

 

[1] Янцинь – китайский струнный музыкальный инструмент. Звук извлекается с помощью бамбуковых колотушек по натянутым струнам.