Глава 2. О тайном поручении Далай-ламы XIV своему наставнику накануне китайского вторжения.

 

 

10:15. 10 ноября 1950 года. Тибет. г. Лхаса. дворец Потала[1]

 

Вода в пруду дворцового парка казалась огромным зеленоватым зеркалом. В защищенном от холодного ноябрьского ветра парке парапет мостика, перекинутого через пруд, нагрелся на ярком солнце, и озябшие ладони жадно впитывали тепло камня. Монах, который привел Генриха к этому мостику уже ушел и теперь Харрер[2]  стоял в одиночестве, грея руки на теплом парапете моста.

 

Кундун[3] подошел тихо, его тактичное покашливание заставило Генриха вздрогнуть.

- Извините, Генрих, но дело, по которому я послал за Вами, не терпит отлагательств.

 Харрер, оглянулся и увидел рядом с собой юношу, Бога-короля. «Господи, как мальчик быстро возмужал. Угроза китайской оккупации – тяжелая ноша для парня. Ведь ему еще только пятнадцать», - грустно подумал он.

- Беды, обрушившиеся на мой народ, не прекращаются, и я не в состоянии остановить угрозу, которая надвигается на нас с Востока - молодой правитель встал рядом со своим наставником. Тишину нарушали только щелчки четок, которые он нервно перебирал, - похоже, предсказание, что Далай-лама  XIII будет последним королем Тибета, все-таки  сбывается.

 

Харрер хотел, было, возразить, но Далай-лама неожиданно продолжил: «Китайские войска приближаются к Лхасе. Генрих, надеюсь, в ближайшие дни Вы покинете город, но, прежде чем это сделаете,  обещайте мне выполнить одно очень важное поручение. Прошу Вас последовать за мной», - не дожидаясь согласия собеседника, он повернулся и быстро пошел в глубину парка.

 

Они остановились у отвесной скальной стены. Генрих отметил про себя, что в этой части парка давно не убирали опавшую листву, желто-оранжевый ковер которой совершенно скрадывал шорох шагов. Кундун раздвинул свисающие плотной завесой вдоль стены то ли корни, то ли ветви растений и просунул ладонь в узкую расселину в камне. Раздался хруст и шум осыпающейся каменной крошки. Харреру показалось, что в кронах деревьев пронесся сильный порыв ветра, часть скальной стены ушла вглубь, и перед спутниками предстал прикрытый растениями глубокий грот.

- Прошу, - юноша, отодвинув своеобразный полог, пропустил Харрера вперед.

 

После яркого света глаза не сразу стали различать внутреннюю обстановку помещения. Чтобы быстрее адаптироваться, Генрих сильно зажмурился, сосчитал до пяти и открыл глаза. Надо признаться его ждало разочарование. Вместо сказочной сокровищницы владыки Тибета перед ним открылось плохо освещенное помещение, где на грубых полках, вырубленных в скале, стояли три неказистых деревянных сундука. Возраст сундуков определить на первый взгляд было невозможно – дерево потемнело, а какие-либо орнаменты или украшения, по которым можно было что-то понять, отсутствовали. Многолетняя пыль лежала на полу и на сундуках. Видимо, в этот тайник давно никто не заходил.

 

- Генрих, времени у нас нет. Прошу выполнить одну очень важную для меня и для всего Тибета просьбу, - он нагнулся и смахнул пыль с одного из сундуков. В неверном свете сумрака грота Харрер различил на его боковине углубление, напоминающее китайский иероглиф «Мудрость». Из складок монашеской одежды Кундун достал связку небольших золотых печатей, выбрал одну из них и вставил в углубление. Раздался едва различимый щелчок и с видимым усилием юноша поднял крышку сундука.

 

Внутри ящик был обит, темной тканью, расшитой золотыми и красными драконами, которые сплетались в замысловатый узор. Видимо ткань была пропитана благовониями, острый пряный аромат которых быстро наполнил комнату. Приглядевшись, Харрер увидел на дне сундука несколько металлических цилиндров. Далай-лама достал один из них и протянул Генриху.

- Пришло время, когда не сегодня – завтра китайские войска войдут в Лхасу.  Возможно, они идут за этим. Сорок лет тому назад, когда они захватили Тибет, это убежище осталось нетронутым. Сейчас, я не уверен в том, что коммунисты не найдут священные свитки. Генрих, я знаю, с какой целью Гиммлер организовал Вашу экспедицию в Тибет перед войной. Также я осведомлен о Ваших контактах с американскими разведывательными службами[4] в настоящее время. Прошу Вас, не прерывайте меня, у нас, действительно, очень мало времени. Не думайте, что мальчик-король Тибета, живущий в замке на «Крыше Мира», и рассматривающий своих подданных в телескоп не знает, кто живет рядом с ним. Я знаю о Вас даже то, что еще не случилось, но обязательно произойдет. Именно это знание и искреннее доверие к Вам объясняют наше присутствие здесь. Поверьте, cреди моих ближайших подданных единицы слышали об этом убежище, а где оно находится, теперь знают четверо.

 

- Итак, Генрих,- он вложил в руки Харрера металлический тубус, берите-берите, - эту вещь Вы должны вывезти из страны. Вы будете ее хранить в память о нашей дружбе. Возможно, я обращусь к Вам, чтобы забрать ее обратно, возможно, нет. Но пока она будет находиться у Вас. Могу Вам сообщить только то, что в пенале находится старинный манускрипт. Заклинаю Вас – не открывайте пенал и не пытайтесь прочесть его содержимое, иначе Вы  рискуете своей жизнью. Более того, весь Мир может оказаться на грани исчезновения. В каждом из пеналов, он смахнул пыль с сундуков, -  находится старинный свиток. Согласно одному из тибетских преданий, эти свитки были принесены последователями учения Бон[5] около двадцати тысяч лет тому назад из страны Олмо Лунгринг, вам европейцам, она более известна как Шамбала[6]. Их содержание – тайные знания древних, время огласки которых еще не наступило. Перед Войной эти сокровенные знания чуть не попали в руки «Аненербе» Генриха Гиммлера[7] и то, что это не произошло, я считаю истинным чудом.  Если бы это произошло, мы бы с вами сейчас не разговаривали вовсе. Вероятно, само Человечество, каким мы его знаем, не существовало бы. Я рассказываю Вам это потому, что я и мои советники достаточно хорошо узнали Вас и ваше будущее. Мы уверены, что Генрих Харрер  сохранит тайну хранилища.

 

Выражение лица юноши стало отрешенным. Он задумался, в комнате повисла напряженная тишина. Харрер, не зная, что делать со свалившейся на него нежданной обузой, перекладывал из руки в руку увесистый цилиндр. Наконец, он решился нарушить молчание.

- Ваше Величество, а что делать с остальными свитками, если китайская армия сможет их захватить? Про себя же он подумал: «Сомнительно, чтобы китайцы мне позволят вывезти и этот свиток».

 

Юноша вздрогнул: «Не беспокойтесь, остальные тексты без этого свитка  расшифровать не возможно», - невольный вздох Далай-ламы выдал, как тяжело ему сейчас давалась видимость спокойствия.

- Ну что ж, нам пора! - на Генриха опять глядели знакомые глаза цвета спелого каштана.

 

Через несколько дней, хмурым осенним утром, завернувшись в теплое покрывало от порывов пронизывающего ветра австрийский альпинист, бывший обершарфюрер СС[8], бывший британский пленник, бывший наставник Далай-ламы XIV, нынешний беглец и будущий известный путешественник и этнограф смотрел, как лодочник отталкивается веслом от берега. Генриху Харреру предстоял путь до места слияния рек Кийчу и Брахмапутры. Через шесть часов он должен был догнать караван с вещами, который за день до этого вышел из Лхасы. Резкий ветер иногда разрывал плотную пелену облаков и тогда Генрих мог видеть из лодки, как на солнце вспыхивают яркие пятна флагов, развивающиеся над выбеленными стенами королевского  дворца. Он в последний раз помахал друзьям, которые печально стояли на берегу и сделал прощальную фотографию. Быстрое речное течение подхватило суденышко, и знакомые лица навсегда скрылись из виду.

 

«Надо ослабить ремни, иначе через пару часов я останусь без ноги», - подумал он. Последние дни Генрих только и думал, как спрятать на теле довольно массивный металлический цилиндр. Он понимал, что город кишит китайскими шпионами, которые будут внимательно следить за его отъездом. Пока он носил пенал в большой кожаной сумке, с которой не расставался никогда. Но везти в ней драгоценный груз было невозможно – могли проверить китайские патрули. Только утром в день отъезда ему пришла мысль закрепить цилиндр двумя широкими ремнями на ноге. Он закрылся в комнате, которая служила ему одновременно и спальней и рабочим кабинетом. Слуги могли входить в нее только после специального разрешения. Осмотрев себя в зеркало, он остался доволен. Широкие полы шубы совершенно скрывали спрятанный на ноге пенал. Теперь, даже если придется с кем-нибудь по-дружески обняться, прощаясь, никто ничего не заметит.

 

Вглядываясь в белые, устремленные в небо стены Поталы, Генрих зажмурился от всполоха попавшего в глаза солнечного зайчика.

- Телескоп, - подумал Харрер, - парень наблюдает за моим отъездом с крыши дворца…. Непроизвольно взмахнув рукой, он отвернулся, в глазах защипало. Больно было думать, что, вероятно, больше никогда он не вернется в этот прекрасный, чистый и бесхитростный мир. Не увидит этого замечательного юношу, Бога-короля, в котором переплелись мудрость и непосредственность, пытливый ум и редкое трудолюбие.

Когда через много лет они встретятся вновь, на вопрос Харрера о том, что делать с артефактом, Далай-лама XIV сделает вид, что не понимает, о чем идет речь.

 

 

 

 

[1] Дворец  Потала в городе Лхаса в Тибете — царский дворец и буддийский храмовый комплекс, являлся основной резиденцией Далай-Ламы, вплоть до того как Далай-Лама XIV вынужденно покинул страну и получил политическое убежище в Индии (Дарамсала).

 

[2] Генрих Харрер  - австрийский путешественник, альпинист и писатель, обершарфюрер СС. Наставник и друг детства Далай-ламы XIV. Получил широкую известность благодаря книге воспоминаний о путешествии в Тибет «Семь лет в Тибете», и одноимённому фильму 1997 года по ней, где роль Г. Харрера исполняет Брэд Питт.

 

[3] Кундун – «Присутствие» или Йеше Норбу «Всеисполняющая Драгоценность» - имена, с которыми обращаются к Далай-Ламе.

 

[4] Генрих Харрер: Тибет, СС и ЦРУ (“Dii Welt” Германия) 05/07/2012.

 

[5] Бон - национальная религия тибетцев. Являлась официальной религией Тибета  до частичного вытеснения буддизмом в XIII веке.

 

[6] Шамбала — мифическая страна в Тибете или иных окрестных регионах Азии, которая упоминается в нескольких древних текстах, в том числе в Калачакра-тантре.

 

[7] Аненербе (нем. Ahnenerbe – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков») – организация, созданная в Германии в 1935-45 гг.  для изучения традиций, истории и наследия германской расы с целью оккультно-идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха.

 

[8] Обершарфюрер   — звание в СС и СА, которое существовало с 1932 по 1945 год. Соответствовало званию фельдфебель в вермахте. В войсках СС обершарфюреры исполняли обязанности командиров третьих (и иногда — вторых) взводов пехотных, сапёрных и других рот, ротных старшин.