Глава 8. О том, что «прошлое», подчас, «стучится в дверь» в самый неподходящий момент…

 

 

12:00. 28 сентября 2012 года. Подмосковье. Усадьба российского олигарха Михаила Борисовича Беленина.

 

В огромном особняке, одинокой серой скалой возвышавшегося в конце березовой аллеи среди бескрайнего поля изумрудного газона было несчетное количество помещений: огромные залы, крохотные уютные комнатки, спальни, курительные и прочая, прочая, прочая. И только личный кабинет был его МЕСТОМ, сюда даже домочадцы старались не заходить. Это было его УБЕЖИЩЕ. Здесь он чувствовал себя свободным и защищенным.

За годы, прошедшие со времен трагических событий в Арктике и бурного начала предвыборной президентской компании, кабинет хозяина дома почти не изменился. Только голову белого медведя, олицетворявшего арктические приключения хозяина, сменила оскалившаяся клыками, огромная голова уссурийского тигра. Тигр был данью времени – Президент озаботился выживанием этой Дальневосточной кошки, и олигарх сразу же украсил кабинет двумя умерщвленными трофеями один – ковер на пол, другой, обезглавленный – на стене над дверью.

 

Плазменную панель сменил не меньший по размерам монитор компьютера. На мониторе в разных окнах одновременно отражались в on-line режиме состояния биржевых котировок, мировые  новости, несколько окон были отключены.  Прошло почти два года с тех пор, как в этом доме оппозиционная тусовка строила планы победы на президентских выборах, делила посты в верхних эшелонах власти и с удовольствием уминала за обе щеки дармовое угощение. Два года, которые изменили все. Воспоминания о рухнувших надеждах уже почти растаяли, оставив ощущение досады и опасности «быть наказанным».

Первое время после победы Владимира Путина  на выборах Михаилу Борисовичу Беленину часто снился Михаил Ходорковский и даже был момент, когда, примеряя на себя судьбу своего тезки, он начал судорожно переводить деньги за рубеж. Но дни шли за днями, он продолжал заседать на совещаниях и у нового вице-премьера по энергетике и, в качестве ведущего эксперта, на отраслевых совещаниях и круглых столах. Несмотря на постоянные рассуждения о развитии альтернативных источников энергии, спрос на энергоносители на Западе и Востоке последнее время возрастал и сделал экономическое и политическое положение Михаила Борисовича незыблемым в политической элите страны.

 

Кресло за массивным рабочим столом, на котором красовался антикварный письменный прибор, пустовало. С минуты на минуту к хозяину кабинета должны были прийти гости, которых он хотел принять в уютном углу кабинета.  На журнальном столике Михаил Борисович распорядился сервировать  скромную выпивку: коньяк, возраст которого терялся в позапрошлом веке, половинки свежих янтарных абрикосов и несколько вазочек с орешками.

На мониторе вспыхнуло одно из окон, в котором появилось лицо новой секретарши Лизы. С томным придыханием она проворковала:

 - Михаил Борисович, к Вам господа Браун и Баркер. Куда их проводить? В кабинет или гостиную?

- Проводи в кабинет. И живо, живо, шевели ногами! Ну! – Беленин притворно нахмурился. Ему доставляло удовольствие наблюдать испуг очередной «Барби», которых он с менял с завидной регулярностью. Последнее время он перестал кому-либо доверять. Зверь, который дремал в нем, верхним чутьем улавливал некие флюиды, приближающейся угрозы. Поэтому олигарх менял людей, которые сталкивались с его личными посетителями, не реже чем раз в месяц.

Когда хозяин и его собеседники устроились в креслах вокруг столика, Беленин шлепнул  секретаршу ниже пояса.

- Лизóк, налей нам коньячка и можешь быть на сегодня свободна. Завтра, как обычно.

Олигарх обманывал Лизкá. Как обычно завтра не будет. За ней не приедет машина. Утром в дверь позвонит посыльный и вручит конверт с месячным жалованьем и уведомлением об увольнении без объяснения причин.

 

- Мистер Браун, к сожалению, все усилия, которые я и мои друзья прилагали последние годы, оказались пшиком, - Михаил Беленин сделал  большой глоток коньяка и со смаком отправил в рот половинку сладкого абрикоса. - Реальную помощь, которую Вы нам сулили от лица американского и британского правительства, моя партия не получила. Сейчас, вынужден отметить, что Вы все активнее сотрудничаете с ближайшим окружением президента. Это и строительный бум автомобильных заводов в России, и совместные планы с Боингом, а уж о сфере компьютеров и телекоммуникаций, я вообще не говорю. Про мои же планы на «Уорвик Петролеум» кое-кто забыл, все ушло государству! А ваши обещания об организации внешнего давления на Медведева и Путина я могу расценить только как банальную провокацию. Все прахом пошло! Хорошо голову сберег.

 

- Дорогой Михаил Борисович, понимаю ваши эмоции, но сохранили Вы не только голову, а и это все, - советник американского посольства обвел рукой кабинет олигарха. – Я вот смотрю, Вы – все тот же фрондер, ведь знаете, что Путин лично следит за судьбой уссурийского тигра, а Вы его отрезанную голову - и на стену, - Браун многозначительно и с нескрываемым ехидством посмотрел на ощеренную морду хищника на стене.

- Не знаете - не говорите, - сморщился Беленин, - Владимир Владимирович патронирует не уссурийского, а амурского тигра.

- Ну да, ну да! Разница огромна. Но давайте ближе к делу. Михаил Борисович, мы приехали обсудить с Вами перспективы дальнейшей работы.

- А у нас есть перспективы? – Беленин с явным недоверием взглянул на собеседников, допил коньяк и налил себе еще.

Браун отметил про себя, хозяин уже третий раз доливает себе коньяк в бокал и руки у него едва заметно подрагивают.

- К чему мне сейчас с вами «дружить», - криво усмехнулся олигарх, - что такое вы можете мне предложить?  Тогда - было ясно, была цель, а сейчас все поменялось. Сегодня, с вашими проблемами и в Штатах, и в Европе, я могу просто купить – Европу – сейчас, а США – через час, - грубо скаламбурил он. Несмотря на то, что каламбур вышел грубым, собеседники Беленина встретили его с улыбкой.

Хозяин быстро пьянел, и дальнейший разговор мог стать беспредметным.

 

- Михаил Борисович, - спутник Брауна внимательно посмотрел на олигарха, - боюсь, Вы снова наступаете на те же «грабли». Как Вы допустили утечку информации о контактах Дардамадзе с Молодцовым и попадание ее на телевидение? Думаете, ФСБ не «докопается» до того, что этот толстый грузин был только посредником и кто был реальным заказчиком этих горлопанов? С Вашими возможностями можно было задушить эту информацию в зародыше.

Лицо олигарха посерело, взгляд стал осмысленным и злым.

- Ну, да ладно, кто старое помянет – тому глаз вон! Так, по-моему, у Вас говорят, - примирительно  поднял руки американец.

Хозяин пригубил коньяка, злые складки у рта разгладились.

- Предлагаю перевернуть эту страницу, - продолжал Браун. - Наш визит к Вам носит деловой характер и никоим образом не связан с политикой.  Михаил Борисович, мы хотим предложить Вам взаимовыгодное сотрудничество в деле осуществления контроля над бизнесом Андрея Гумилева…

- Почему именно Гумилева? – расслабленное от алкоголя лицо Беленина опять заметно напряглось.

 

- Видите ли, Михаил Борисович, рост Ваших интересов в сфере IT-индустрии и скорое их пересечение с интересами Гумилева весьма очевидны. Мы не скрываем, что возлагали на его компанию определенные надежды в ходе прошедшей в вашей стране предвыборной компании. Однако, эти надежды не оправдались. Мы и наши компаньоны понесли определенный ущерб. Аналитические службы прогнозируют программным продуктам, которые разрабатываются у Гумилева, безусловное лидерство на современном рынке. Ряд разработок его программистов уже сейчас в центре внимания основных «игроков».

Мы в курсе того, что Вы начинаете «перепрофилирование» своего бизнеса. Конечно, уход из сырьевой сферы - «тренд сезона», как говорят модельеры. И мы с Вами согласны. Более того, мы готовы будем Вам в этом помочь.

 

- Да идите Вы! – с пьяным вздохом проговорил олигарх, - сам справлюсь. Он стал подниматься, намекая на то, что гостям пора восвояси.

- И с этим справитесь, - Браун бросил ему на стол папку «Участие М.Б.Беленина в подготовке террористического акта в Москве. 2010г.»…

- Что вы хотите взамен? – моментально протрезвел олигарх. - Понятно, что чего-то хотите. Недаром же в таких случаях говорят: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Уверен, что вы сейчас попросите от меня нечто такое…

Спутник Брауна, молодцеватый, похожий на сержанта морской пехоты, типичный американец, который представился Генри Баркером, прокашлялся и, глядя прямо в глаза Беленину, произнес: «Нам нужена Медуза».

Михаил Борисович сжал кулаки, лицо налилось кровью. О том, что ему в руки попал артефакт, найденный на Кавказе, пять лет назад, не должен был знать никто. В молчании Охотника, который нашел металлическую фигурку, олигарх был уверен.

- Откуда вам известно? – сердце гулко ухало под кадыком.

- Какая разница. Известно, и все! Успокойтесь, Михаил Борисович, мы просим только об одолжении. Артефакт нужен нам на два, максимум – три дня. И мы ее возвратим.

Беленин лихорадочно думал, что могло американцев заставить просить у него фигурку. В голове неожиданно вспыхнула мысль: «Решили убрать какого-нибудь «Ассада», - подумал он, - а вдруг, Путина или меня?!»

- Что я получу взамен? - с деланным спокойствием повторил он.

 

 

11:05. 29 сентября 2012 года. Москва. Смоленская набережная 10. Посольство Великобритании

 

Панорама завораживала.

Москва-река, обрамленная гранитом набережных, высотное здание со сверкающим серебром шпилем, плотная серая череда «сталинских домов», первые этажи которых были прикрыты пушистым золотом еще не опавшей с деревьев осенней листвы. Артур Уинсли самодовольно отметил, что дома он определил чисто по-русски -  «СТАЛИНСКИЕ». Русский он знал хорошо и очень любил в разговоре с «аборигенами» применять их фразеологию.

Здесь, на открытой веранде посольства, в хорошую погоду он мог сидеть часами. Прекрасный вид, органично объединивший «державность» открывающегося вдоль реки пространства и зданий, олицетворяющих великое и страшное время – с одной стороны, и странную уютную теплую атмосферу Москвы – города шумного и по-русски немного безалаберного, эклектичного и непредсказуемого – с другой. Он не понимал тех русских, которые наводнили Лондон. Часто, сидя здесь, покуривая трубку, он думал, что этих  вырвавшихся на европейские просторы россиян надо привозить сюда, в посольство Ее Величества, чтобы они прониклись к своим «пенатам».

 

Уют открытой веранды, которую архитекторы предусмотрительно разместили на крыше посольства, очень хорошо сочетался с небольшим баром, в котором всегда можно было заказать горячий чай или кофе, легкую закуску, а для курильщиков открывалась прекрасная возможность покурить на свежем воздухе. Тем более, что курение было строго запрещено на территории посольства

Уинсли ждал расшифровки записи вчерашнего  наблюдения за женой и детьми русского химика. Он не надеялся узнать что-либо новое, но возможность насладиться последними теплыми деньками, замечательной панорамой, вкусным табаком и хорошим чаем не позволяли ему сдвинуться с места.

- Сэр Артур, - посыльный принес ему запечатанный пакет, - Вас спрашивает мистер Баркер. Проводить его к Вам?

- Да, да, конечно, будьте так любезны! – Все, прощай тихое наслаждение покоем. Генри все-таки негодяй - мог бы предварительно позвонить. Наверняка, в наших «скачках» он опять на корпус впереди. Не успел Уинсли это подумать, как перед ним возникла широкая улыбка Баркера.

- Добрый день, сэр Артур! Не устали наслаждаться великолепной панорамой?

 

Уинсли изобразил на лице сдержанную улыбку и, пожимая американцу руку, подумал: «Мысли он, что ли, читает?».

- Чай, кофе, может быть, виски или коньяк? – Артур подозвал жестом официанта и замер, ожидая решения Баркера.

- Кружку кофе со сливками, сэндвич с ветчиной и сыром, сахар я сам положу, - Баркер по-хозяйски развалился в кресле и скрестил вытянутые ноги.

Стюард вернулся почти мгновенно. Или он очень быстро приготовил заказ, или, что более вероятно, - отметил про себя Уинсли, - американец здесь завсегдатай и его вкусы давно известны буфетчику и стюарду.

 

- Думаю, у нас есть возможность залезть в голову этого русского химика. Он достал прозрачный целлофановый пакетик, в котором лежала Медуза.

Уинсли поежился. Ему стало не по себе, когда он увидел артефакт, оставивший такой кровавый след на его родине.[1]

- У нас была информация, что данная вещица попала в руки некоего русского олигарха. Насколько я знаю, человека мало приятного, мне известно о его связях с Эйзентрегером и всей этой нацистской швалью. Сам отдал или, может быть,  выменяли? – с нескрываемым любопытством Уинсли посмотрел на жующего компаньона.

- Конечно, Михаил Борисович сначала упирался, но после весьма убедительных доводов советника нашего посольства Брауна ему было трудно отказаться.

- Да он смельчак! Если рискует поддерживать отношения с Брауном. Я думал, после провала его предвыборного штаба Михаилу Борисовичу самое место у нас на Туманном Альбионе. Он, что продолжает «пи́сать против ветра» в борьбе за либеральные идеи?

- Что Вы, Артур, после результатов президентских выборов, а теперь еще и упорных слухов о его связях с Дардамадзе, Молодцовым, Ненцовым и остальными, Беленин только и думает, не обрушится ли на него гнев Президента, как когда-то на Ходорковского. Кроме того, я заверил его, что пользоваться сей безделушкой я буду всего несколько дней. Затем в целости и сохранности все будет ему возвращено. А еще, - лицо американца расплылось в лукавой улыбке, - я пообещал Михаилу Борисовичу от Вашего лица гостеприимность на территории Ее Величества, в случае, если над его головой «грянут громы небесные». Вот, он и согласился. Сегодня Ильина выписывают во второй половине дня и нам надо успеть, пока его не начнут плотно опекать.

 

- По-моему, Генри, Вы очень поторопились давать авансы Беленину от лица Ее Величества. С какой стати, Королева должна оказывать гостеприимство еще одному любителю «русских горок»[2]. Когда развалился Союз - они захватили общественной собственности столько, что взлетели в топы мировоых рейтингов богачей. Потом, когда русские начали наводить порядок в своем доме – в этих нуворишах забурлил бунтарский дух, они вспомнили о демократии и либерализме. А теперь, когда до них стало доходить, что «все нажитое непосильным трудом»[3] - отличное выражение из одной русской комедии, у них могут забрать – «навостряют лыжи»  на Туманный Альбион, - с подчеркнутым акцентом продемонстрировал свой русский Уинсли. - Почему бы Дяде Сэму не открыть объятья  бедняге Беленину, а?

 - Не сердитесь, Артур, это была шутка, а вот ученого действительно выписывают сегодня.

- Что касается Ильина, то его уже опекают и, причем, сразу с нескольких сторон, - помрачнев, сообщил Уинсли. Он сразу вспомнил, как изумился, когда узнал, что не только ФСБ интересуется пропажей химика. После разговора с Баркером в Болгарии он связался с одним из знакомых, который занимал высокий пост в МИ6[4] и узнал, что их резидент в Москве, по инициативе американцев, уже несколько дней пытается собрать хоть какую-нибудь информацию об ученом, но, практически,  безрезультатно.  Кто-то тщательно «зачищал» информацию, связанную с этим русским и его открытием. Единственной зацепкой стала информация, что судьбой Ильина интересуется служба безопасности крупного русского бизнесмена «от высоких технологий» - Андрея Гумилева. Это несколько успокоило Артура Уинсли - если, Гумилев интересуется работами Ильина, то через перехват переговоров и переписки через iPad-ы и iPhon-ы они быстро соберут информацию об Ильине и его работе.

Прилетев в Москву, англичанин был поражен обилием iPad-ов и iPhon-ов в столице России. Складывалось впечатление, что молодое поколение русских считало своим долгом пользоваться продукцией заокеанских коммуникаторов. Везде, на улице, в кафе он встречал молодых людей, оживленно говорящих или смотрящих в «надкусанное яблоко»[5].

 

- Артур, ну как, Вы готовы? – Баркер быстро убрал артефакт, поднялся и посмотрел на часы, - мы можем не успеть, в этом городе пробки хуже, чем в Нью-Йорке, а в их подземку я соваться не хочу. Эти русские кричат на каждом углу, что московский метрополитен – это дворец под землей, и я, по глупости, сегодня решил приехать к нам в посольство на метро. Посмотрел карту, увидел, что мне надо сделать пересадку на станции «БИБЛИОТЕКА-ИМЕНИ-ЛЕНИНА». Никогда не думал, что страдаю клаустрофобией[6] до тех пор, пока не сделал «переход», - у них так называется пересадка с линии на линию. Теперь я знаю, что чувствуют пингвины, когда толпой мигрируют по Антарктиде. Тебя сжимают люди спереди, сзади, с боков. У всех в ушах наушники. Их, наверное, зомбирует Путин и ФСБ, - и идут они, как пингвины – шаг вперед и влево, шаг вперед и вправо. Я думал, что прошла вечность, а оказывается, когда я смог взглянуть на часы – всего двадцать минут! Больше ноги моей не будет в этом МЕТРОПОЛИТЕНЕ!

- Генри, не зарекайтесь, Вам просто не повезло. Лет двадцать тому назад я совершил экскурсию с экскурсоводом по московскому метрополитену – я был потрясен. Поверьте, я многое посмотрел в этом мире, но ничего подобного не видел, особенно я был потрясен станцией «КОМСОМОЛЬСКАЯ-КОЛЬЦЕВАЯ» - эпическое впечатление! Кроме того, скоро полдень, а в это время любая подземка безлюдна. Уверен, что менее, чем через час, мы будем на месте. Вперед!

- Нет уж, увольте! – только на машине. Тому есть серьезные причины.

- Ну, причины, так причины.

Конечно, их опередили. Когда они парковались у территории больницы, Ильин входил в кабинет Гумилева…

 

 

[1] «Сыщики»

 

[2] Русские горки (Американские горки ) — Один из самых популярных аттракционов в парках развлечений. В России их называют Американские горки. Представляют собой железнодорожную систему специальной конструкции, спроектированной так, чтобы состав вагонеток с пассажирами, проходящий по ней, резко изменял направление и скорость движения.

 

[3] К/ф «Иван Васильевич меняет профессию» - реж. Л.Гайдай

 

[4] Секретная разведывательная служба (англ. Secret Intelligence Service, SIS), MИ6 (англ. Military Intelligence, MI6) — государственный орган внешней разведки Великобритании.

 

[5] Логотип фирмы Apple, производящей интернет-планшеты iPad и мобильные телефоны - iPhone.

 

[6] Клаустрофо́бия (от лат. claustrum - «закрытое помещение» и др.-греч. Φόβος - «страх») – психопатологический симптом, фобия замкнутых или тесных пространств. Считается, наряду с агорафобией, одним из самых распространенных патологических страхов.